Без души
Папа и мама нашли его на улице. Машина переехала передние лапки маленькому серому котёнку. Переехала и уехала, а он остался лежать. Лежать и умирать. Единственное, что, пожалуй, было хорошо, так это то, что боль была такая, что ничего вокруг он уже не видел. Поэтому приготовился к концу. Но не тут-то было. Тут-то мама его и нашла.
Котёнка принесли домой и мама, плача и обтирая мокрой тряпочкой малыша без почти половины передних лапок, что-то говорила. Вот это он и запомнил. А вскоре всё остальное забыл. И ему казалось, что так всегда и было. Папа с мамой носили его к себе на кровать, к лотку с песочком и корму.
Вскоре серый котёнок освоился и даже научился пользоваться
читать дальше тем, что у него осталось. Он не унывал. Он радовался жизни и любви, которой его обнимали папа с мамой. Он был самым любимым ребёнком и единственным. Он был в этом уверен. Ведь только так относятся к своему единственному ребёнку. Он был в этом уверен. Это, вне всяких сомнений, была его родная мама и папа. А как иначе?
Весёлый, серый котёнок бегал на своих двух с половиной лапках по квартире и радовался жизни. А вернее – хромал понемножку. И всё было хорошо. Повезло, скажете, дамы и господа. Повезло да не совсем.
Мама, затаскивая его к себе на кровать, всегда плакала и большой красивый серый кот толкал её своей головой снизу вверх. Он не понимал, почему она расстраивается. Ведь всё хорошо. Он рядом. А значит и плакать нечего. А вот папа понимал.
Поэтому он продал свою большую машину, в которой они выезжали на природу, и купил старую, маленькую.
Все оставшиеся деньги он потратил на врачей – профессоров по кошачье-собачьим делам. Те смотрели на большого серого кота и, пощупав его передние лапки, делали умный вид. Говорили какие-то слова. Брали деньги и папа уходил домой, повесив голову. А там мама опять плакала. И большой серый кот, подходя к папе, старался объяснить ему, что не надо больше ходить по большим докторам. Что ему и так хорошо. Что им всем и так хорошо. И что это только расстраивает маму, а это неправильно.
Но папа был упрямым мужчиной. И он не успокоился, пока не потратил все деньги, которые остались после продажи машины. Они с мамой всё никак не могли успокоиться. Они надеялись, что найдётся специалист, который сможет их котёнку сделать такие протезы, на которых он сможет бегать и прыгать, как обычный кот. Ну, или почти как обычный.
Поэтому, когда папа с мамой сидели за столом и вели разговор, откуда взять ещё денег на лечение любимого кота, тот сидел рядом и показывал всем видом, что ничего в жизни ему больше не надо. Что и так всё хорошо.
Телефон папы позвонил. Голос из трубки сообщил ему, что старый его товарищ слышал об их проблеме и хочет попробовать помочь.
Будто есть на краю города старый, очень старый ветеринар. К которому давно не ходят люди с деньгами, а ходят бедные люди и те, кто просто нашел на улице животных. И тот помогает.
Правда, он странный немного и пьёт иногда много. Но на это смотреть не надо. Потому что. И трубка что-то долго объясняла папе, а мама… Мама страшно ругалась и кричала, что продаст всё, но не позволит нести её единственного ребёнка к такому Айболиту.
А папа тихонько назавтра пришел с работы пораньше и, тяжело вздохнув, пересчитывая оставшиеся деньги от продажи машины, поехал.
Кот увидел большого старого человека с белой бородой и всклокоченной шевелюрой на голове. Папа вошел и, поставив на стол большую бутылку коньяка и высыпав оставшуюся мелочь на стол, стал рассказывать свою историю.
— Бутылку-то зачем принёс? — спросил Айболит.
Папа замялся и сказал первое, что пришло в голову:
— Отметить ваше согласие.
— Аааа, — протянул Айболит, — тогда ладно, — и пошел куда-то в сторону маленькой комнатки, откуда доносился шум работающего станка. Оттуда он появился с ещё одним Айболитом. Точно таким же стариком с белой всклокоченной бородой и копной седых волос. Они долго осматривали кота. Щупали его со всех сторон и, посадив папу за стол, принесли ему закуски.
В результате папа напился и его вместе с котом доставили домой на машине старого Айболита.
Мама страшно ругалась и кричала на папу. А папа тяжело вздыхал. У него болела голова и всё внутри. И ещё ему было очень стыдно. За то, что поверил в сказку про доброго доктора Айболита.
Но телефон позвонил через три дня. Теперь звонил старый ветеринар с всклокоченной седой шевелюрой. Он сухим голосом сказал маме, что завтра после обеда им надо привезти своего кошачьего ребёнка и чтобы они не опаздывали.
Мама почему-то не возражала Айболиту. Она смотрела в пол и пыталась выяснить, сколько надо брать денег. Но из трубки в ответ донёсся набор слов, не очень понятный коту, поскольку дома их никто не употреблял.
Мама покраснела и, встав по стойке смирно, ответила, что они будут.
Весь день они с папой очень нервничали и бегали по знакомым, собирая деньги. Кто сколько даст.
Когда приехали за город к маленькой хижине, там была большая очередь. Но вышедший помощник доктора Айболита провёл их без очереди. Мама положила на стол пачку денег. И доктор Айболит почему-то страшно рассердился. Он так громко кричал, а мама, покраснев, оправдывалась. Так громко он кричал, что кот прохромав через всю комнату уткнулся ему сперва головой в ногу, а потом несильно укусил. Нельзя кричать на его маму.
Доктор Айболит мгновенно замолчал.
-Ты гляди-ка, — сказал он своему помощнику, — защищает своих родителей. Ну, скажите спасибо ему. А то выгнал бы.
Папа, стесняясь мамы и двух седых Айболитов с всклокоченными бородами, вытащил из сумки ещё одну бутылку коньяка. Мама открыла широко глаза и рот и уже почти начала кричать. Но самый главный Айболит сказал:
— Вот это — дело.
Они быстро с помощником организовали для мамы и папы в соседней комнатушке маленький столик и сказали им не выходить оттуда до окончания операции. Вот мама с папой и сели выпить и закусить за её удачное окончание.
Помощник Айболита взял кота и поставил его на операционный стол, а самый главный врач достал из кармана какие-то странные изделия из железа и, показав их папе с мамой, сказал:
— Это моего, — и показал на помощника, — моего старого друга изделие. Никто так не может. Их и поставим. Но вы не мешайте. Вы кушайте и выпивайте. А потом мы довезём вас домой.
Мама смотрела на Айболита, широко раскрыв глаза. И в них светилась надежда. Так что она не ругалась на папу, а совсем наоборот. Она погладила его по голове и поцеловала в правую щеку.
— Ты у меня молодец, — сказала она. И налила ему коньячку в пыльный стакан. Дверь за двумя Айболитами закрылась.
А когда открылась, папа с мамой выпили уже всю бутылку. Они совершенно не опьянели. Не получилось у них. У мамы и папы дрожали руки. Они смотрели во все глаза на вошедших Айболитов и боялись спросить.
— Ну и что? — поинтересовался главный Айболит, — а нам, значит, отметить с вами теперь нечем?
Но папа был на высоте. Он достал из сумки ещё одну бутылку хорошего коньяка и они все вчетвером сели за стол. Айболит рассказал им, что они с другом сделали и дал пакет с лекарством. Он сказал, когда и сколько раз надо привезти кота для уколов и систем с витаминами. Потом отдал деньги и заметил, что взял ровно столько, сколько стоит лекарство.
Когда папа с мамой выходили, неся в переноске спящего кота, мама...Мама, она ведь такая затейница. Она заговорила двух старых Айболитов какими-то глупостями и тихонько всунула деньги в старый халат одного из них.
Теперь большой серый красивый кот больше не инвалид. Он ходит по квартире цокая маленькими металлическими протезами и прыгает, ползает и балуется. Как все коты. Ну, или почти как все.
А почему? А я вам всё объясню, дамы и господа.
А потому, что есть ещё такие папы и мамы. И есть ещё такие Айболиты с седой всклокоченной бородой.
Слава Богу.
И потому, что инвалид — это не тот, кто без лапок, а тот кто без души.
Вот так-то.
отсюда3 декабря — Международный день инвалидов.
@темы:
Проза,
Чужое, но нра-а-а-а-авится же,
Я люблю кошек,
Жизнь