Жить - удовольствие.
29.08.2020 в 02:25
Пишет Catold:n + 4URL записи
Заявка LenaElansed: взрослые Сэм и Дин играют на конфеты
На сладкое
читать дальше
Более или менее знакомые: тянучки и карамель, зефир и шоколад, леденцы на палочках, пастила, конфеты с печеньем, с сиропами, с рисовыми шариками, с нугой и орешками; экзотические: сложные шоколадные фигурки, начинённые ликёрами, мёдом, блестящим чёрт знает чем, пахнущим как весенний луг, бриллиантового свечения желе… В обёртках, коробках и насыпью. Тысячи, десятки тысяч конфет заполняли Магазинчик Счастья. И большая плетёная, доверху забитая сластями корзина в лапках приветливого зайца. «На пробу!» – лукаво обещала записка на ручке корзины, а заяц подмигивал: даром, мол, лопай сколько хочешь!
Магазинчиком Счастья его назвал Дин, когда увидел. Сэма слегка замутило от приторного запаха, щедро залившего улицу. Витрины переливались разноцветной фольгой на затейливых пряниках и яркими фантиками конфет в руках смеющихся манекенов. Манекены были замечательные – совсем как живые девочки и мальчики. Несмотря на глубокую ночь, на стеклянной двери болталась табличка «OPEN».
Сэм не хотел сразу заходить, но Дин уже снял «беретту» с предохранителя и нырнул в тёплый золотистый свет Магазинчика. Что оставалось делать?
*
– Сэмми, не спи, твой ход!
Сэм вздрогнул и схватил карту. Трефовый валет был ему столь же необходим, как корове – седло. Две тройки, девятка, и вот ещё валет теперь.
– Пас, – вяло сказал Сэм, бросая карты на пол, точнее, на мягкое и пушистое ковровое покрытие.
– Скучно с тобой, Саманта, – вздохнул Дин, пригребая к себе горку шоколадных медалек в красных и зелёных обёртках. Зелёные были изначально Сэмовым игровым фондом, а красные, соответственно, его собственным. – У меня слабые карты были, всего-то пара десяток.
Сэм перевернул свой расклад. От покера его уже тошнило чуть ли не сильнее, чем от конфетных ароматов.
– Давай просто поговорим о чём-нибудь? – предложил он и откинулся на стойку с арахисовым печеньем. Печенюшки слабо зашуршали. Сэм непроизвольно сглотнул.
– А поджечь не поможет? Как думаешь? – откликнулся Дин. Он предпочитал конкретные темы.
– Попробуй. – Сэм закрыл глаза. В успех он не верил.
Зашуршала разворачиваемая конфета и знакомо заклацала зажигалка.
– Не горит, падла, – разочарованный голос брата прорвался сквозь наползающую пелену сна. – Не спи, принцесса!
Сэм встряхнулся. Да, Дин прав, в таком месте лучше не засыпать.
И вовремя проснулся: старший уже тянул развёрнутую шоколадку ко рту. В его глазах не отражалось ни единой мысли. Сэм молча треснул его по руке. Медалька шлёпнулась поверх Сэмовых карт.
– Ну да, – проворчал Дин слегка разочарованно. И для надёжности запинал шоколадный кругляш далеко под стойку. – Давай поговорим. Вот что бы ты сейчас съел, Сэмми? Я бы съел даже веганский супчик.
Сэм невнятно рыкнул. Жрать хотелось до спазмов в желудке. Скалился сволочной заяц.
*
Убивать было некого, не оказалось в Магазинчике Счастья продавца, хотя Дин сильно на это надеялся. Манекены с лицами пропавших в Портервилле детей ничего не могли подсказать. Навсегда застывшие радостные гримасы пугали.
Дверь растворилась в стене, а витрины стали непроницаемо-чёрными. В них перестало отражаться кондитерское великолепие лавки. Стрельба ничего не дала: пули входили в обманувшее Винчестеров стекло без звука, исчезая в странной субстанции бесследно. Стрельба по конфетам привела к тому, к чему обычно приводит стрельба по конфетам. Липкая вишнёвая начинка шоколадного замка залила ковёр, неприятно напоминая кровь.
Дин машинально сцапал с витрины горсть засахаренного миндаля, но Сэма будто молнией шарахнуло:
– Стой! – заорал он на брата, так и застывшего с открытым ртом. – Брось это!
– Ты чего? – Дин постучал себя по лбу согнутым пальцем. – Обычные орешки.
– Они тоже наверняка съели здесь что-нибудь. – Сэм ткнул пальцем в сторону манекенов. – Здесь всё так и кричит: «Съешь меня!» Хочешь стоять в витрине, как те бедолаги?
Дин задумался и медленно высыпал орешки обратно.
– Надо искать выход из страны Оз, – сказал он решительно. – Я отодвину стеллажи от стен, а ты посмотри, что с потолком. Эх, позвонить бы Бобби… да хоть кому-нибудь.
Телефоны глупо помаргивали заставками об отсутствии сети.
*
Никаких лазеек. Нашли лишь большую кладовку, забитую манекенами. Только дети и подростки. Счастливые лица. Одежда… одежда, чем дальше в глубь кладовки, тем более непривычная.
– Чувак, ты хочешь сказать, что папуля в детстве так одевался? – криво ухмыльнулся Дин, рассматривая мальчика в длинных шортах, гольфах до колен на каких-то резинках и явно вручную сшитой рубашке. На голове у парнишки болталась потёртая кепка с козырьком, а на ногах – грубые башмаки размера на два больше нужного. Один башмак свалился с худой ноги, и стало возможным рассмотреть ряд шляпок гвоздей на подмётке.
– Чувак, – подражая интонации, ответил Сэм, – папуля – вряд ли, но дедуля – запросто мог бы. Или прадедуля. Ты иногда такой дундук, Дин, аж страх берёт.
Дальше продвигаться не рискнули. Сели играть в карты на конфеты. Играть на конфеты, которые нельзя есть – ещё хуже, чем боксировать со своей тенью.
*
– Сэмми?
– Да?
– Почему только дети, Сэмми? Разве взрослые не любят сладкого?
*
Ни растерзанных трупов, ни крови, ни бредовых записок, подброшенных в почтовый ящик.
Только дети. Просто исчезали. Незаметно почти, сразу спохватилась только одна семья из пяти, да и то случайно. Подумаешь, немного задержался по дороге домой из гостей, из котокафе или из киношки. Просто не пришли вовремя домой.
То, что все пропавшие были жуткими сластёнами, первым заметил Дин.
*
Сэм мысленно улыбнулся. Такое условное деление – на взрослых и детей.
Взрослые могут впадать в истерики от несоответствия ожиданий и реальности, прятать голову в песок от малейших житейских неурядиц. Дети могут отвечать за свои слова, за бестолковую семейку, за порядок в доме и вообще. Конфеты и комиксы могут любить все. Разве дело в возрасте…
– Любят. Но, наверное, той сволочи, которая устроила эту западню, нравятся маленькие манекены.
– Даже думать не хочу, что случается с большими манекенами. Не может же быть, чтобы ни один взрослый не цапнул батончик из корзины.
Даже в искусно подобранном свете лицо Дина выглядело серым и осунувшимся. Голод вгрызался в самые кости. Запах просто умопомрачительный.
*
Легенду о лавке сладостей выкопал Сэм, разговорив ископаемую миссис Холдерстон. Двести лет назад, сказала старуха, чей возраст оставался загадкой, один купец построил в Портервилле лавку сладостей. У купца умерла в родах жена, ему хотелось видеть больше детских лиц. Настолько хотелось, что купец зазывал припозднившихся ребят и девочек в заднюю комнату и…
Конечно, шила в мешке не утаить. Купца забили камнями, лавку сравняли с землёй.
Убитых детей так и не нашли. От кошмара не избавились.
Лавка появлялась раз в несколько лет где сама хотела и исчезала соответственно. Любой ребёнок, соблазнившийся её товарами, исчезал навсегда. По словам миссис Холдерстон, раньше за конфеты и пряники нужно было заплатить хоть полпенни. Но со времён детства миссис Холдерстон прошло очень много лет, покупатели разбаловались. Без дармового пробника заведение считалось несолидным.
*
– Дин?
– Да?
– Может, съедим по печенью? Вдруг взрослым ничего не делается?
– Сэм, ты хоть понял, какой бред сказал? Падлы, которые превращают детей в манекены, не должны выигрывать.
– Спасибо, Дин.
От голода в голове плясали какие-то пятна. В Магазинчике Счастья, как и положено, часов не наблюдали. Неделя? Две?
В карты они больше не играли, масти путались. Груды красно-зелёных медалек расползались по полу. А ещё регулярно терялся червовый туз.
*
Магазинчик Счастья вздрогнул от удара. И одновременно зазвонил телефон в кармане Дина.
– Да, – прошептал он в трубку. На большее не было сил.
– Хвала создателю, – проворчал по привычке голос ангела Кастиэля. Его убеждения в отношении Создателя в последнее время сильно пошатнулись. – Отойдите от дверей и займите устойчивое положение.
– Ты хотел сказать, отползите от дверей и лягте на пол, – громче говорить Дин не стал, но он улыбался.
– Как сочтёте нужным. – Короткие гудки.
Труднее всего было добудиться Сэмми. Братишка никак не желал просыпаться и отползать от двери…
*
– Чем ты его так, Кас?
Дин очумело вертел головой. Сэм чихал безостановочно. Десятки разнокалиберных детишек рыдали вокруг.
– Смесь соли и перца плюс ангельский клинок. Подумал, против сладкого будет в самый раз.
– До такого мог додуматься только ребёнок, ты знаешь?
– Да?
Ангел единственный сохранял относительное спокойствие в этом бардаке. Но Дин догадывался, что это сугубо от незнания, что делать дальше.
– Мы где вообще, пернатый?
– За городом, мили три с небольшим. Двести лет назад здесь был центр, потом сместился.
– А лавка осталась? – слабым голосом спросил Сэм в паузе между чихами.
– Да, Сэм. Её фундамент остался здесь. По городу видели только отражение. Я долго соображал, простите.
Детишки плакали, истерически смеялись, чихали от перца и жалобно хныкали. Некоторые звали маму.
Сэм наконец-то выпрямился.
– Ты не прихватил, случаем, пакетик жареного арахиса? – спросил он.
– Зачем мне арахис? – жестяно удивился ангел.
– А о нас не подумал? – фыркнул Дин. Когда чары рассеялись, голод перестал выворачивать кишки, но всё ещё был силён.
– Я думал о вас всё время.
Синеглазое недоразумение господне сутулилось и со смутным страхом обозревало детей. Некоторым из них уже перевалило за двести, и кто знал, найдут ли они хоть могилы своих матерей. Малышню предстояло протащить три мили до города и пристроить в какую-нибудь социальную службу.
– Спасибо, Кас.
Сэм дружески ткнул ангела кулаком в плечо. Тот словно очнулся:
– Мне дали конфету на улице, акция какая-то. Будете?
И он достал из бездонного кармана плаща грязный, затёртый «чупа-чупс» на изломанной синей палочке.
@темы: Проза, Балуюсь, Сериал "Supernatural", Жить - в удовольствие, Жизнь, Дин Винчестер, Сэм Винчестер, Мои любимые фанфики.