Жить - удовольствие.
ГКБ №**, г. Москвы, отделение гнойной хирургии, палата №7**
имена участников, некоторые особенности диагнозов, заболеваний и ситуации - изменены
фотографии см. по ссылке lenaelansed.diary.ru/p190639707.htm
текст
3 июля 2013 года
Сегодня Бусине - официально год. Так и представляю, как она родилась, как мама-кошка побыстрее облизывает её тщательно и сильно, а Бусина орёт своим беззубым ртом.
В августе будет год, как Бусина живёт со мной.
С праздником, моя малышка.
Вчера Шоколад выпустила Мартина из кухни в наш непростой хвостатый мир. По её смскам, Пашка принял его лучше всех. Обнюхал, посидел в "его" переноске, наблюдал.
Бусина шипела на пороге кухни, Машка бдила на безопасном расстоянии.
Меня очень беспокоит, что Бусина по ночам выбегает поорать на балкон. И хоть меня уверяют, что всё у неё удалили и всё хорошо, Мартин - не кастрированный кот. И нет, я не буду оставлять котят.
Когда я получила направление в больницу от хирурга, то не стала тянуть, но была в полной истерике. Только надо было зайти за глазными каплями для Мартина. И куча смс от меня про хвосты и отсуствие денег как раз из этой оперы. Кто-то скажет, - судя по моим финансам, - что это неправда, что деньги есть. Если учесть, что мне на той квартире точно придётся делать ремонт, и сроки будут ограниченны... А если прибавить свой не работающий холодильник и прочие "радости" хозяйства. Я испытываю острое желание послать мир куда подальше.
Истерика, кстати, случилась в такси. Когда я поймала с Шоколад такси и поехала побыстрее в больницу - за пять сотен, меньше они не ездят от меня до Госпитальной площади. А я бы не доехала с ногой, горящей от боли. И с огромной тяжеленной сумкой...
И да, постоянная сильная боль выматывает до безумия.
Таксист вёз меня очень красивой дорогой. Нашёл там где-то речку, мы полюбовались решётками её ограды, постояв в пробке. А когда я поинтересовалась, откуда тут вода - наш бравый кавказский таксист, что живёт в столице последние тридцать лет, уверил меня, что он шикарно знает дорогу и сократил путь покороче. Потом мы выехали на Госпитальную площадь и... проехали больницу. Точнее, мы проехали всю площадь, мило свернули на трамвайные пути и оказались в пробке. Вишенкой ситуации был высунувшийся из окошка водила, который стал спрашивать прохожих, а где тут площадь и больница... Был восьмой час вечера и я оторвалась почти по полной. Я орала, что не заплачу ему ни копейки, что если меня не примут в приёмном покое, то я не знаю, что с ним сделаю, что мы уже проехали площадь и все больницы вместе взятые и что он не фига не знает, куда едет, и мне соврал. В это время он ввёз меня в пробку, но под мои вопли быстро эту пробку проехал.
Привёз он меня, кстати, не в больницу, а в институт, что имеет тот же номер дома, но другой корпус. Деньги он выбтребовал ему кинуть на сидение и из рук не взял. И всё равно он - халтурщик.
Задерживаться и узнавать, попала ли я в те ворота, куда он меня привёз, он не стал. Смотался быстро. И похромала я вдоль забора, куда меня послали. И было это далеко.
На территории больницы мне пришлось орать - что, конечно, помогло выпустить пар, - но я как-то не привыкла так находить дорогу. Меня проводил какой-то доктор. Прямо за руку. А я шла и думала, что боль выматывает-выматывает-выматывает...
Приёмный покой 29-ой больницы несколько своеобразный. Его просто нет. Стол посреди комнаты, где сидят три врача и принимают и оформляют от руки документы, ширмочка и кушетка, на которой осматривают прибывших, и доктор, который просит подписать согласие на госпитализацию. А без подписи вас не возьмут.
Я сидела в очереди с бабулькой и её внучкой, сдавали бабульку. Потом привезли то ли сбитого машиной, то ли сбитого машиной и пьяного... не суть. Рядом с ним была его жена, подчёркнуто аккуратная, в золотых цепочках-браслетиках, брезгующая. Глядя на этого не самого некрасивого мужика на свете, на его многочисленные старые шрамы - чел не стеснялся заголяться, а может, просто был в шоке, - я не понимала, что за радость гробить свою жизни и здоровье рядом с женщиной, которая тебя терпеть не может. Утки у мужиков прикольные.
Молодая и сильно избитая девушка в нашей живой очереди была прямо передо мной. Я спросила её, - надеясь, - "Авария?" Она меня разочаровала: "Нет". Похоже, чья-то любящая мужская рука "приласкала" и как! Грустно.
Меня осмотрели, сказали, что надо в больницу - а я где? - и на операцию. Я, вообще-то, не возражала.
Меня повезли на лифте аж на седьмой этаж. Определили в 722 палату.
Где-то через полчаса пришёл доктор и две студенточки медицинской практики. Мельком осмотрев меня, сказал готовить операционную.
Хорошо, что быстро.
Как же хочется помыться, блин.
Даже если ты ходячий и бодрый, тебя везут на каталке. Головой вперёд (это суеверие или почему?) и подпрыгивая на каждой кочке этого неровного пола... совет: держите рот закрытым, а то зубами прикусите себе чего-нибудь.
Пока я лежала на каталке, прикрытая пододеяльничком, читала молитву на всякую помощь, у меня появился поклонник. Блин, как мало нужно, чтобы заарканить мужчину: я улыбнулась. У поклонника не хватало двух третей зубов, его грудь украшала наколка креста от ключицы и вниз, куда - слава Богу - мне видно не было.
Он склонился надо мной своим большим лицом с крупными и одутловатыми чертами. Прижал руку к татуированному кресту и скказал:
- Девушка, вы такая красивая. Очень.
Блин!
Операция прошла весело.
Доктор был молодым и в очках. В меру сухопарым, в меру прикольным. Болтал по мобильному, но не забывал, что у него на столе лежит ещё живой и вполне не спящий пациент. Я.
В операционную с нежно-розовым потолком под мрамор у входа меня привезли, отогнав беззубого ромео. Попросили перебраться на операционную кушетку узенькую и дырявую. Обмазали мне колено йодом и одна из практиканточек, закатывая глаза от зрелища процесса, попыталась мне что-то говорить. А я слышу только справа.
Пока разобрались, пока то-сё, операция шла своим чередом.
Ощущение было, что маленькие металлические зубастики впились в мою кожу и пытаются прогрызть. А так - ничего особенного.
Заморозили. Врач и практикантка по бокам от моей несчастной ноги сложили руки в почти молитвенном жесте.
- Чего ждём? - спрашиваю.
- Ждём, когда подействует заморозка.
А потом в меня запихивали ножницы, потом шприц, потом скальпель... но смотреть на это было как-то отстранённо и неинтересно.
Что-то там сжали, прижали, сказали согнуть колено и оно согнулось. Шлёпнули бинт и сделали перевязку.
Примерно через полчаса я помахала врачам ручкой и меня по кочкам пола повезли обратно в палату.
Через час после моего приезда всё уже было кончено.
На ночь вкатили обезболивающее и я уснула.
Из окна шикарный вид. Седьмой этаж. Два храма, море зелени и небо. Небо! Я привезу кучу фотографий неба отсюда.
Безумно рада, что когда-то прошла курс в университете по - слово забыла - ... внушению? самогипнозу? не помню. Во! Вспомнила: аутотренинг. Но до сих пор помогает. Во сколько встать, или отключить желание побегать в туалет до утра. А то вставать нельзя было до утра.
Утка, любезно принесённая соседкой по палате, не понадобилась.
В палате шесть человек. Две совсем пожилых, возраст остальных в пределах 50-60 лет, и я. Кто-то со сколиозом сосудов на ногах, кто-то аж с осени, как моя соседка (она отказывается от ампутации), у кого-то ампутирован палец на ноге (диабет инсулинозависимый), ещё две женщины с руками (сосвем бабушка и вторая более молодая, но ей только колят обезболивающее и предлагают нейрохирургию, а она не хочет).
Да, тут на всё надо давать письменное согласие. Я уже согласилась на операцию, на обследования, на приём лекарств...
На первой перевязке мне стало плохо. Нет, ничего такого, конвейер крут и быстр. Рядком сидят с ногами, руками, на лавочке. Кто-то лежит на кушетке с дыркой насквозь в одной из грудей...
Полюбовавшись. Вспомнив, что я не ела почти сутки, а я не ела, я честно и вслух призналась, что мне сейчас станет плохо.
Меня тут же пложили на лавочку, сунули под нос нашатырь и сказали, что я "молодец, мужчины в обморок падают".
С утра второго дня из меня забрали кучу кровушки из вены (впервые столкнулась с тем, что вакуумный отсос может быть без неприятных ощущений), мочу (я постоянно боялась перепутать свою коробочку для слуховых аппаратов и выданный стаканчик), послали табунчиком на рентген грудной клетки...
Там нас размазали по стеночке, чтобы побыстрее пропустить товарищей на каталках и креслах-каталках. Кто-то был с роднёй, кого-то везли студенты практиканты, но было многолюдно.
Только нашем отделении около ста человек больных и наша больница готовит медицинский военный состав. Но практиканты тут совсем-совсем разные: есть и русские девицы, есть и чёрненькие негроидной расы
) есть и девушки, замотанные в платок по самые глаза. Вероисповедания, национальность - всех видов. Сегодня вечером я получила укол аминопропилина (вроде так антибиотик называется).
Капельниц на моё счастье у меня нет. У меня и так из всех дыр запах лекарства.
Так как отделение тут гнойной хирургии, то рану мне не зашивают. Сегодня - третьего июля - полностью сменили повязку, лечащий доктор разрешил попросить обезболивающего на ночь. Попрошу, а то тут совершенно нечего делать.
Сегодня я дважды помылась. Утром вымыла голову после почти трёх дней не-мытья, а вечером попыталась помыться хотя бы в самых своих "пахнущих местах" и сделала простую постирушку. На перекладине, которая помогает подняться, довольно удобно сушить вещи и полотенце. Особенно, если воспользоваться советом, которому я научилась в поездке-знакомстве со своим будущим и ныне бывшем мужем: выжать одежду, закатав её в полотенце. При небольшом усилии всё становится почти сухим и быстро высыхает. К моим соседкам по палате много звонят или приезжают (к самым старшим). По разу или по два раза в день. Родственники. Внук одной из них заклеил наше окно газетами и теперь нам не жарко, но неба тоже не видно. А солнце бьёт в глаза, из самого верхнего не закрытого угла, отражаясь в зеркале.
Через дорогу госпиталь имени Бурденко, где лежал отец. Я вообще забыла в этом году его годовщину, вспомнила на следующий день, а ещё через день началась эта катавасия с коленом.
Самое печальное, что его даже в церкви не отмолить - не помянуть, сам так решил.
Выпрашиваю обезболивающее. К ночи становится фигово.
Отец писал, что кормят хорошо. У нас тут - не очень. Просто совсем невкусно. И волосы в тушёной капусте, слишком сладкой для гарнира к котлете. Фу!
Пока что КБ №29 в плане меню, питания и чистоты проигрывает в моих глазах КБ №71. Но там было операционное лор-отделение, а тут гнойная хирургия. Мы тут все с открытыми ранами. У нас тут не очень чисто. Мы мокнем, мы пахнем. Нас перевязывают.
Моют полы антисептиком один раз, вечером моют ещё и раковину. Едим в палатах, столовой-буфета как таковой нет. Много совсем лежачих, много лежачих после перевязок. Отдельное помещение под столовую не имеет смыла. Также переоборудована под палату. Там есть икона святой Матроны. Наверное, она везде в Москве есть.
В каждой палате разное количество коек. Но есть стол, стулья и тумбочки. Работает подогреватель питьевой воды в коридоре. Пить из-под крана точно не стоит, вода пахнет химией.
Душевая зато открыта весь день без ограничения. Там ванная и душевая кабина. Я пользуюсь ванной, завязав полителеновый пакет вокруг повязки. Сегодня колено уже чешется.
Правда и в душевой кабине и в ванной скручены переключатели на душевой смеситель. Пользоваться можно только краном. Неудобно.
Много мягкой кожанной мебели. Диванов и кресел. Они стоят по всему этажу и очень удобны. Некоторые больные спят на них днём.
Неплохая разномастная библиотека. Я уже прочла биографический роман "Солёный ветер" Дмитрия Лухманова. Вообще, много книг про моряков, советская фантастика и сочинений Тургенева.
Мы уже всё ближе знакомимся друг с другом, но нет такой остроты отношений как в феврале. Правда, я так и по именам не знаю никого. Мы говорим, открываем друг другу свои секреты, заботимся друг о друге по мере сил... но мы как-то толком так и не представились. А важно ли это? Нигде нет такой разномастной публики как в больничной палате. Людей схожих только в области медицинского недуга. Даже в метро люди смотрятся более гармонично.
Мы разные. Но у одной из моих соседок тоже четыре кошачьих: кот и три кошки. Все - подобранцы.
Я не расстаюсь с мобильником. Мои арендаторы готовы приехать кормить меня вкусненьким. Но мне тут негде хранить. Я поблагодарила и отказалась. Зато попросила - в счёт квартплаты - кинуть пять сотен на баланс мобильника. Смски здорово жрут монетки. Волнуюсь за закладки для приюта Бирюлёво. Не успею к их 13-ому числу. Мне так жаль их подводить. Но я действительно не ожидала такого поворота.
Я подвожу.
Моей соседке предложили ампутацию. Та, что тут с осени. Она не хочет. Живёт на двойном обезболивающем утром внутримышечно и на ночь. Капельница через катетер, все руки в синяках по локоть... Ей 72 года. Родные навещают каждый день. Специальные перевязки - упаковка на три дня за две тысячи. Вторая нога получше, но мокнет, выглядит страшно. В моей палате такой диагноз у троих. Но у неё - самый тяжёлый случай.
Другой соседке "две шестёрки" по её словам. Полтора года как поставили рак, после химиотерапии полностью убили иммунитет, а сейчас, после лучевой, занесли инфекцию. Операцию делать нельзя, нет иммунитета. Просто колят обезболивающие.
К самой древней бабушке ежедневно приходят племянницы. Глаза у них похожие. Родственники.
Хочу кефира! Кефира хочу!
На самом деле я так устала описывать жизнь в больницах. В больницах кто-то решает всё за тебя. Ты хочешь поправится, но одновременно за тебя решают, что ты ешь, где гуляешь, как тратишь день и есть ли у тебя телевизор и душевая кабинка со шлангом. Выклянчила к вечеру обезболивающий укол - колено стало болеть. Врач разрешил. Мне кажется, что болеть там, где оно болит теперь, не должно.
Дома стройка с двух сторон и шоссе - пылища каждый день по полсантиметра. Я сижу тут. Точнее, лежу.
Я набрала полтора килограмма. Соседки говорят от уколов.
Мухи достали жутко.
А теперь почитать немного и спать. Завтра Шоколад обещала придти и принести всё по списку.
Погода делает нам хорошо.
4 июля 2013 года
Утро получилось прекрасным. Жизнь хороша и чудесна. Настроение хорошее и прямо-таки золотое
)) Погода делает нам всем настроение. Очень и очень позитивный получается настрой
))
У нас сегодня выписали одну женщину (та, что диабетик; кстати, бывшая спортсменка и очень-очень стройная
)) )
Завтрак. Перевязка. На перевязке я пищу и не даюсь отдирать бинт насухую. Поливают перекисью заменяют повязку - впервые кладут мазь (ту самую, что прописывали Бусине, когда она разлизала шов, на букву "с", заживляющую). Врач - Тихонов (?) Евгений Михайлович - говорит купить пятиметровый эластичный бинт. Чтобы можно было делать перевязку правильно.
Заодно я узнаю - у медсестры - костыли и палка не нужны, ведь у меня повреждено только колено.
Мне что-то снова плохеет, но я держу хвост пистолетом.
После завтрака и перевязки абсолютный штиль. Нас отлавливают медсёстры, чтобы поставить кому укол антибиотика, кому укол обезболивающего, а кому и капельницу. Мы, конечно, послушные, но как же хочется окончательно проснуться. За окном такая шикарная погода! Ещё не жарко, солнце ещё не жжёт и не припекает. У нас появляется идея сказать пару добрых слов своему доктору. Каждый думает какие подобрать слова покрасивше. Я неожиданно для себя пишу стих:
***
Человечность, терпение вечны.
Начиная засветло день,
Вы встаёте в борьбе бесконечной
За здоровье простых людей.
Против боли и злого недуга,
Страха, горя и наших слёз
Вы встаёте защитником, другом,
Тем, кто снова надежду принёс.
И применяя свои уменья,
Помогая, спасая нас,
Вы без грубости и напряженья
Возвращаете каждый час
Жизнь без боли и без перевязок,
Жизнь лучше прекрасных сказок.
Так примите же наше почтенье,
Благодарность и уваженье.
***
Я получаю "море оваций" и комплиментов. Талантище, гений
)) Меня просят переписать стихотворение всем желающим, одна из моих соседок переписывает его сама. Это занимает нас до полудня.
В полдень мы тепло прощаемся со своей соседкой. Я ною, что мне нельзя гулять в саду. Мне советуют обратиться к лечащюму доктору. Ловлю его в перевязочной и дрожа от собственной наглости спрашиваю про прогулки.
- Крайне-крайне нежелательно, - говорит доктор. - Но если ты можешь как артист цирка на руках...
Понимаю намёк и топаю в палату. По дороге заглянула в мужскую половину коридора, но там совершенно неинтересный вид из окна, иду "домой", говоря с соседкой по подъезду Надеждой, дизайнером. Предупреждаю, чтобы не теряла меня, что меня прооперировали.
Вообще-то, эта больница - больница-труженица. Нянечки (есть и медбраты) и медсёстры заняты весь день, крутятся белками в колесе. Работы не просто много, а очень-очень много. Мы, люди, постоянно что-то себе портим и не всегда бережём. Вот и гноятся запущенные болячки или возникают такие вот непонятности как у меня. Тут принимают всегда и оперируют постоянно. Нет специальных часов - круглосуточная готовность.
Ночь была не ахти. У всех.
Моя соседка, что не хочет ампутацию, не спала ни минуты. Пыталась найти удобное местечко для больной ноги. Иногда присаживалась ко мне на койку. Один раз я так и проснулась. Самая заботливая из нас тоже не спала всю ночь от боли, тоже качалась "болванчиком". Конечно, им укололи обезболивающее, но... мы тут всё-таки болеем.
Соседка-дизайнер перезвонила сама, с нею говорила моя соседка по палате. Хочет приехать, привезти что-нибудь. Как бы они не столкнулись с Шоколад. Мне хочется больше гостей! Да! Да!
Я уже растрезвонила про новую для Москвы профессию - котоняню.
)) Даже сказала примерные расценки: 150-200 в день минус свет и воду. Интернет бесплатно 
Интересно, а вдруг получится? Эх, жаль, что гулять нельзя ну никак. Даже лишний раз не попрыгаешь.
Мы читаем в ожидании обеда. Ко мне едет Надежда, спешит.
Приезжала соседка Надежда-дизайнер. Её сестра тоже в больнице, тоже с операциями (только двумя). Привезла фруктов, сладостей и широкий эластичный бинт (сказала "Пригодится"). А через полчаса приехала Шоколад и тоже с бинтом, как я и заказывала. Теперь док пусть выбирает, какой лучше.
Второй намотаю на вены на левой ноге - смотреть страшно. Всё-таки умеет Витя меня фотографировать. Я у него такой красивой получаюсь.
Шоколад принесла всяких моих таблеток, чаю, тоже огурцов-помидоров, абрикосов и яблок. Показала видео с котами. Говорит, что я неправильно воспитываю Бусину. Она балованная и шипит постоянно, ругается. Я за неё беспокоюсь. Рассказала, что Мартин не лезет никуда выше пола, не лезет за лаской. Пашка и Машка воюют. Я очень-очень волнуюсь за Бусину.
Я беспокоюсь за неё.
У нас забрали перекладину с одной кровати. Только я теперь счастливый обладатель личной перекладины. Намочила сейчас повязку. Торопилась помыться, обнаружила наконец-то как включается душ в душевой для больных и замочила сзади повязку. Хорошо, что там, где рана - сухо. Антибиотики мне колят, а вот обезболивающее уже перестали. И это хорошо.
Хотя колено ноет. Хочу домой.
Сегодня я ни часа не спала днём - боялась проспать визитёров. Я часто вспоминаю отца в больнице, понимаю как мало приезжала к нему, но тогда я не могла. Просто не могла. Безумно часто вспоминаю маму и свои не-приезды к ним домой. Но я не хотела, не хотела туда. Там было плохо.
У нас убрали диван из коридора и перегородили ширмами коридор, тепеь там кто-то лежит. Совсем-совсем плохой.
А одной из наших со сколиозом сосудов легче. Один палец здоров, два выглядят почти здоровыми. Но боль... боль никуда не ушла.
Соседка с раком - бывшая учительница физкультуры в школе. У ней так поставлен голос
)) внимание привлекает на раз. И она такая позитивная. Тут все позитивные. Тьфу-тьфу-тьфу, пусть к нам не подкладывают нытика. С суднами немощных возятся или соседи по палате, или родственники. Нянечка на мои слова "там бабушка корчится с судном" спросила "и чё?"
У меня совсем старое тело...
Я беспокоюсь за Бусину. Как она там, моя девочка. Я вспоминаю, как она впервые увидела у меня на руке серебрянный браслет. Маленький ребёнок, который увидел новую деталь. И нет, она не моя деточка, она моя кошка. Моя маленькая, мой зверик, воспитанница Пашки.
Апельсиновый сок - часть больничной жизни для меня.
А туалеты тут просто жесть. Больнице нужны не только практиканты, но и средства. Хорошая сантехника, хороший ремонт, хорошая зарплата и побольше младшего персонала. Потому что они крутятся как белки. Я не видела, чтобы они плевали в потолок, а я лежу здесь.
Бусина, Пашка, Мартин, Машка... как вы там. Как там мой дом. Окна мне так и не помыть теперь.
Хватит нытья. Всё будет хорошо.
имена участников, некоторые особенности диагнозов, заболеваний и ситуации - изменены
фотографии см. по ссылке lenaelansed.diary.ru/p190639707.htm
текст
3 июля 2013 года
Сегодня Бусине - официально год. Так и представляю, как она родилась, как мама-кошка побыстрее облизывает её тщательно и сильно, а Бусина орёт своим беззубым ртом.
В августе будет год, как Бусина живёт со мной.
С праздником, моя малышка.
Вчера Шоколад выпустила Мартина из кухни в наш непростой хвостатый мир. По её смскам, Пашка принял его лучше всех. Обнюхал, посидел в "его" переноске, наблюдал.
Бусина шипела на пороге кухни, Машка бдила на безопасном расстоянии.
Меня очень беспокоит, что Бусина по ночам выбегает поорать на балкон. И хоть меня уверяют, что всё у неё удалили и всё хорошо, Мартин - не кастрированный кот. И нет, я не буду оставлять котят.
Когда я получила направление в больницу от хирурга, то не стала тянуть, но была в полной истерике. Только надо было зайти за глазными каплями для Мартина. И куча смс от меня про хвосты и отсуствие денег как раз из этой оперы. Кто-то скажет, - судя по моим финансам, - что это неправда, что деньги есть. Если учесть, что мне на той квартире точно придётся делать ремонт, и сроки будут ограниченны... А если прибавить свой не работающий холодильник и прочие "радости" хозяйства. Я испытываю острое желание послать мир куда подальше.
Истерика, кстати, случилась в такси. Когда я поймала с Шоколад такси и поехала побыстрее в больницу - за пять сотен, меньше они не ездят от меня до Госпитальной площади. А я бы не доехала с ногой, горящей от боли. И с огромной тяжеленной сумкой...
И да, постоянная сильная боль выматывает до безумия.
Таксист вёз меня очень красивой дорогой. Нашёл там где-то речку, мы полюбовались решётками её ограды, постояв в пробке. А когда я поинтересовалась, откуда тут вода - наш бравый кавказский таксист, что живёт в столице последние тридцать лет, уверил меня, что он шикарно знает дорогу и сократил путь покороче. Потом мы выехали на Госпитальную площадь и... проехали больницу. Точнее, мы проехали всю площадь, мило свернули на трамвайные пути и оказались в пробке. Вишенкой ситуации был высунувшийся из окошка водила, который стал спрашивать прохожих, а где тут площадь и больница... Был восьмой час вечера и я оторвалась почти по полной. Я орала, что не заплачу ему ни копейки, что если меня не примут в приёмном покое, то я не знаю, что с ним сделаю, что мы уже проехали площадь и все больницы вместе взятые и что он не фига не знает, куда едет, и мне соврал. В это время он ввёз меня в пробку, но под мои вопли быстро эту пробку проехал.
Привёз он меня, кстати, не в больницу, а в институт, что имеет тот же номер дома, но другой корпус. Деньги он выбтребовал ему кинуть на сидение и из рук не взял. И всё равно он - халтурщик.
Задерживаться и узнавать, попала ли я в те ворота, куда он меня привёз, он не стал. Смотался быстро. И похромала я вдоль забора, куда меня послали. И было это далеко.
На территории больницы мне пришлось орать - что, конечно, помогло выпустить пар, - но я как-то не привыкла так находить дорогу. Меня проводил какой-то доктор. Прямо за руку. А я шла и думала, что боль выматывает-выматывает-выматывает...
Приёмный покой 29-ой больницы несколько своеобразный. Его просто нет. Стол посреди комнаты, где сидят три врача и принимают и оформляют от руки документы, ширмочка и кушетка, на которой осматривают прибывших, и доктор, который просит подписать согласие на госпитализацию. А без подписи вас не возьмут.
Я сидела в очереди с бабулькой и её внучкой, сдавали бабульку. Потом привезли то ли сбитого машиной, то ли сбитого машиной и пьяного... не суть. Рядом с ним была его жена, подчёркнуто аккуратная, в золотых цепочках-браслетиках, брезгующая. Глядя на этого не самого некрасивого мужика на свете, на его многочисленные старые шрамы - чел не стеснялся заголяться, а может, просто был в шоке, - я не понимала, что за радость гробить свою жизни и здоровье рядом с женщиной, которая тебя терпеть не может. Утки у мужиков прикольные.
Молодая и сильно избитая девушка в нашей живой очереди была прямо передо мной. Я спросила её, - надеясь, - "Авария?" Она меня разочаровала: "Нет". Похоже, чья-то любящая мужская рука "приласкала" и как! Грустно.
Меня осмотрели, сказали, что надо в больницу - а я где? - и на операцию. Я, вообще-то, не возражала.
Меня повезли на лифте аж на седьмой этаж. Определили в 722 палату.
Где-то через полчаса пришёл доктор и две студенточки медицинской практики. Мельком осмотрев меня, сказал готовить операционную.
Хорошо, что быстро.
Как же хочется помыться, блин.
Даже если ты ходячий и бодрый, тебя везут на каталке. Головой вперёд (это суеверие или почему?) и подпрыгивая на каждой кочке этого неровного пола... совет: держите рот закрытым, а то зубами прикусите себе чего-нибудь.
Пока я лежала на каталке, прикрытая пододеяльничком, читала молитву на всякую помощь, у меня появился поклонник. Блин, как мало нужно, чтобы заарканить мужчину: я улыбнулась. У поклонника не хватало двух третей зубов, его грудь украшала наколка креста от ключицы и вниз, куда - слава Богу - мне видно не было.
Он склонился надо мной своим большим лицом с крупными и одутловатыми чертами. Прижал руку к татуированному кресту и скказал:
- Девушка, вы такая красивая. Очень.
Блин!
Операция прошла весело.
Доктор был молодым и в очках. В меру сухопарым, в меру прикольным. Болтал по мобильному, но не забывал, что у него на столе лежит ещё живой и вполне не спящий пациент. Я.
В операционную с нежно-розовым потолком под мрамор у входа меня привезли, отогнав беззубого ромео. Попросили перебраться на операционную кушетку узенькую и дырявую. Обмазали мне колено йодом и одна из практиканточек, закатывая глаза от зрелища процесса, попыталась мне что-то говорить. А я слышу только справа.
Пока разобрались, пока то-сё, операция шла своим чередом.
Ощущение было, что маленькие металлические зубастики впились в мою кожу и пытаются прогрызть. А так - ничего особенного.
Заморозили. Врач и практикантка по бокам от моей несчастной ноги сложили руки в почти молитвенном жесте.
- Чего ждём? - спрашиваю.
- Ждём, когда подействует заморозка.
А потом в меня запихивали ножницы, потом шприц, потом скальпель... но смотреть на это было как-то отстранённо и неинтересно.
Что-то там сжали, прижали, сказали согнуть колено и оно согнулось. Шлёпнули бинт и сделали перевязку.
Примерно через полчаса я помахала врачам ручкой и меня по кочкам пола повезли обратно в палату.
Через час после моего приезда всё уже было кончено.
На ночь вкатили обезболивающее и я уснула.
Из окна шикарный вид. Седьмой этаж. Два храма, море зелени и небо. Небо! Я привезу кучу фотографий неба отсюда.
Безумно рада, что когда-то прошла курс в университете по - слово забыла - ... внушению? самогипнозу? не помню. Во! Вспомнила: аутотренинг. Но до сих пор помогает. Во сколько встать, или отключить желание побегать в туалет до утра. А то вставать нельзя было до утра.
Утка, любезно принесённая соседкой по палате, не понадобилась.
В палате шесть человек. Две совсем пожилых, возраст остальных в пределах 50-60 лет, и я. Кто-то со сколиозом сосудов на ногах, кто-то аж с осени, как моя соседка (она отказывается от ампутации), у кого-то ампутирован палец на ноге (диабет инсулинозависимый), ещё две женщины с руками (сосвем бабушка и вторая более молодая, но ей только колят обезболивающее и предлагают нейрохирургию, а она не хочет).
Да, тут на всё надо давать письменное согласие. Я уже согласилась на операцию, на обследования, на приём лекарств...
На первой перевязке мне стало плохо. Нет, ничего такого, конвейер крут и быстр. Рядком сидят с ногами, руками, на лавочке. Кто-то лежит на кушетке с дыркой насквозь в одной из грудей...
Полюбовавшись. Вспомнив, что я не ела почти сутки, а я не ела, я честно и вслух призналась, что мне сейчас станет плохо.
Меня тут же пложили на лавочку, сунули под нос нашатырь и сказали, что я "молодец, мужчины в обморок падают".
С утра второго дня из меня забрали кучу кровушки из вены (впервые столкнулась с тем, что вакуумный отсос может быть без неприятных ощущений), мочу (я постоянно боялась перепутать свою коробочку для слуховых аппаратов и выданный стаканчик), послали табунчиком на рентген грудной клетки...
Там нас размазали по стеночке, чтобы побыстрее пропустить товарищей на каталках и креслах-каталках. Кто-то был с роднёй, кого-то везли студенты практиканты, но было многолюдно.
Только нашем отделении около ста человек больных и наша больница готовит медицинский военный состав. Но практиканты тут совсем-совсем разные: есть и русские девицы, есть и чёрненькие негроидной расы

Капельниц на моё счастье у меня нет. У меня и так из всех дыр запах лекарства.
Так как отделение тут гнойной хирургии, то рану мне не зашивают. Сегодня - третьего июля - полностью сменили повязку, лечащий доктор разрешил попросить обезболивающего на ночь. Попрошу, а то тут совершенно нечего делать.
Сегодня я дважды помылась. Утром вымыла голову после почти трёх дней не-мытья, а вечером попыталась помыться хотя бы в самых своих "пахнущих местах" и сделала простую постирушку. На перекладине, которая помогает подняться, довольно удобно сушить вещи и полотенце. Особенно, если воспользоваться советом, которому я научилась в поездке-знакомстве со своим будущим и ныне бывшем мужем: выжать одежду, закатав её в полотенце. При небольшом усилии всё становится почти сухим и быстро высыхает. К моим соседкам по палате много звонят или приезжают (к самым старшим). По разу или по два раза в день. Родственники. Внук одной из них заклеил наше окно газетами и теперь нам не жарко, но неба тоже не видно. А солнце бьёт в глаза, из самого верхнего не закрытого угла, отражаясь в зеркале.
Через дорогу госпиталь имени Бурденко, где лежал отец. Я вообще забыла в этом году его годовщину, вспомнила на следующий день, а ещё через день началась эта катавасия с коленом.
Самое печальное, что его даже в церкви не отмолить - не помянуть, сам так решил.
Выпрашиваю обезболивающее. К ночи становится фигово.
Отец писал, что кормят хорошо. У нас тут - не очень. Просто совсем невкусно. И волосы в тушёной капусте, слишком сладкой для гарнира к котлете. Фу!
Пока что КБ №29 в плане меню, питания и чистоты проигрывает в моих глазах КБ №71. Но там было операционное лор-отделение, а тут гнойная хирургия. Мы тут все с открытыми ранами. У нас тут не очень чисто. Мы мокнем, мы пахнем. Нас перевязывают.
Моют полы антисептиком один раз, вечером моют ещё и раковину. Едим в палатах, столовой-буфета как таковой нет. Много совсем лежачих, много лежачих после перевязок. Отдельное помещение под столовую не имеет смыла. Также переоборудована под палату. Там есть икона святой Матроны. Наверное, она везде в Москве есть.
В каждой палате разное количество коек. Но есть стол, стулья и тумбочки. Работает подогреватель питьевой воды в коридоре. Пить из-под крана точно не стоит, вода пахнет химией.
Душевая зато открыта весь день без ограничения. Там ванная и душевая кабина. Я пользуюсь ванной, завязав полителеновый пакет вокруг повязки. Сегодня колено уже чешется.
Правда и в душевой кабине и в ванной скручены переключатели на душевой смеситель. Пользоваться можно только краном. Неудобно.
Много мягкой кожанной мебели. Диванов и кресел. Они стоят по всему этажу и очень удобны. Некоторые больные спят на них днём.
Неплохая разномастная библиотека. Я уже прочла биографический роман "Солёный ветер" Дмитрия Лухманова. Вообще, много книг про моряков, советская фантастика и сочинений Тургенева.
Мы уже всё ближе знакомимся друг с другом, но нет такой остроты отношений как в феврале. Правда, я так и по именам не знаю никого. Мы говорим, открываем друг другу свои секреты, заботимся друг о друге по мере сил... но мы как-то толком так и не представились. А важно ли это? Нигде нет такой разномастной публики как в больничной палате. Людей схожих только в области медицинского недуга. Даже в метро люди смотрятся более гармонично.
Мы разные. Но у одной из моих соседок тоже четыре кошачьих: кот и три кошки. Все - подобранцы.
Я не расстаюсь с мобильником. Мои арендаторы готовы приехать кормить меня вкусненьким. Но мне тут негде хранить. Я поблагодарила и отказалась. Зато попросила - в счёт квартплаты - кинуть пять сотен на баланс мобильника. Смски здорово жрут монетки. Волнуюсь за закладки для приюта Бирюлёво. Не успею к их 13-ому числу. Мне так жаль их подводить. Но я действительно не ожидала такого поворота.
Я подвожу.
Моей соседке предложили ампутацию. Та, что тут с осени. Она не хочет. Живёт на двойном обезболивающем утром внутримышечно и на ночь. Капельница через катетер, все руки в синяках по локоть... Ей 72 года. Родные навещают каждый день. Специальные перевязки - упаковка на три дня за две тысячи. Вторая нога получше, но мокнет, выглядит страшно. В моей палате такой диагноз у троих. Но у неё - самый тяжёлый случай.
Другой соседке "две шестёрки" по её словам. Полтора года как поставили рак, после химиотерапии полностью убили иммунитет, а сейчас, после лучевой, занесли инфекцию. Операцию делать нельзя, нет иммунитета. Просто колят обезболивающие.
К самой древней бабушке ежедневно приходят племянницы. Глаза у них похожие. Родственники.
Хочу кефира! Кефира хочу!
На самом деле я так устала описывать жизнь в больницах. В больницах кто-то решает всё за тебя. Ты хочешь поправится, но одновременно за тебя решают, что ты ешь, где гуляешь, как тратишь день и есть ли у тебя телевизор и душевая кабинка со шлангом. Выклянчила к вечеру обезболивающий укол - колено стало болеть. Врач разрешил. Мне кажется, что болеть там, где оно болит теперь, не должно.
Дома стройка с двух сторон и шоссе - пылища каждый день по полсантиметра. Я сижу тут. Точнее, лежу.
Я набрала полтора килограмма. Соседки говорят от уколов.
Мухи достали жутко.
А теперь почитать немного и спать. Завтра Шоколад обещала придти и принести всё по списку.
Погода делает нам хорошо.
4 июля 2013 года
Утро получилось прекрасным. Жизнь хороша и чудесна. Настроение хорошее и прямо-таки золотое


У нас сегодня выписали одну женщину (та, что диабетик; кстати, бывшая спортсменка и очень-очень стройная

Завтрак. Перевязка. На перевязке я пищу и не даюсь отдирать бинт насухую. Поливают перекисью заменяют повязку - впервые кладут мазь (ту самую, что прописывали Бусине, когда она разлизала шов, на букву "с", заживляющую). Врач - Тихонов (?) Евгений Михайлович - говорит купить пятиметровый эластичный бинт. Чтобы можно было делать перевязку правильно.
Заодно я узнаю - у медсестры - костыли и палка не нужны, ведь у меня повреждено только колено.
Мне что-то снова плохеет, но я держу хвост пистолетом.
После завтрака и перевязки абсолютный штиль. Нас отлавливают медсёстры, чтобы поставить кому укол антибиотика, кому укол обезболивающего, а кому и капельницу. Мы, конечно, послушные, но как же хочется окончательно проснуться. За окном такая шикарная погода! Ещё не жарко, солнце ещё не жжёт и не припекает. У нас появляется идея сказать пару добрых слов своему доктору. Каждый думает какие подобрать слова покрасивше. Я неожиданно для себя пишу стих:
***
Человечность, терпение вечны.
Начиная засветло день,
Вы встаёте в борьбе бесконечной
За здоровье простых людей.
Против боли и злого недуга,
Страха, горя и наших слёз
Вы встаёте защитником, другом,
Тем, кто снова надежду принёс.
И применяя свои уменья,
Помогая, спасая нас,
Вы без грубости и напряженья
Возвращаете каждый час
Жизнь без боли и без перевязок,
Жизнь лучше прекрасных сказок.
Так примите же наше почтенье,
Благодарность и уваженье.
***
Я получаю "море оваций" и комплиментов. Талантище, гений

В полдень мы тепло прощаемся со своей соседкой. Я ною, что мне нельзя гулять в саду. Мне советуют обратиться к лечащюму доктору. Ловлю его в перевязочной и дрожа от собственной наглости спрашиваю про прогулки.
- Крайне-крайне нежелательно, - говорит доктор. - Но если ты можешь как артист цирка на руках...
Понимаю намёк и топаю в палату. По дороге заглянула в мужскую половину коридора, но там совершенно неинтересный вид из окна, иду "домой", говоря с соседкой по подъезду Надеждой, дизайнером. Предупреждаю, чтобы не теряла меня, что меня прооперировали.
Вообще-то, эта больница - больница-труженица. Нянечки (есть и медбраты) и медсёстры заняты весь день, крутятся белками в колесе. Работы не просто много, а очень-очень много. Мы, люди, постоянно что-то себе портим и не всегда бережём. Вот и гноятся запущенные болячки или возникают такие вот непонятности как у меня. Тут принимают всегда и оперируют постоянно. Нет специальных часов - круглосуточная готовность.
Ночь была не ахти. У всех.
Моя соседка, что не хочет ампутацию, не спала ни минуты. Пыталась найти удобное местечко для больной ноги. Иногда присаживалась ко мне на койку. Один раз я так и проснулась. Самая заботливая из нас тоже не спала всю ночь от боли, тоже качалась "болванчиком". Конечно, им укололи обезболивающее, но... мы тут всё-таки болеем.
Соседка-дизайнер перезвонила сама, с нею говорила моя соседка по палате. Хочет приехать, привезти что-нибудь. Как бы они не столкнулись с Шоколад. Мне хочется больше гостей! Да! Да!
Я уже растрезвонила про новую для Москвы профессию - котоняню.


Интересно, а вдруг получится? Эх, жаль, что гулять нельзя ну никак. Даже лишний раз не попрыгаешь.
Мы читаем в ожидании обеда. Ко мне едет Надежда, спешит.
Приезжала соседка Надежда-дизайнер. Её сестра тоже в больнице, тоже с операциями (только двумя). Привезла фруктов, сладостей и широкий эластичный бинт (сказала "Пригодится"). А через полчаса приехала Шоколад и тоже с бинтом, как я и заказывала. Теперь док пусть выбирает, какой лучше.
Второй намотаю на вены на левой ноге - смотреть страшно. Всё-таки умеет Витя меня фотографировать. Я у него такой красивой получаюсь.
Шоколад принесла всяких моих таблеток, чаю, тоже огурцов-помидоров, абрикосов и яблок. Показала видео с котами. Говорит, что я неправильно воспитываю Бусину. Она балованная и шипит постоянно, ругается. Я за неё беспокоюсь. Рассказала, что Мартин не лезет никуда выше пола, не лезет за лаской. Пашка и Машка воюют. Я очень-очень волнуюсь за Бусину.
Я беспокоюсь за неё.
У нас забрали перекладину с одной кровати. Только я теперь счастливый обладатель личной перекладины. Намочила сейчас повязку. Торопилась помыться, обнаружила наконец-то как включается душ в душевой для больных и замочила сзади повязку. Хорошо, что там, где рана - сухо. Антибиотики мне колят, а вот обезболивающее уже перестали. И это хорошо.
Хотя колено ноет. Хочу домой.
Сегодня я ни часа не спала днём - боялась проспать визитёров. Я часто вспоминаю отца в больнице, понимаю как мало приезжала к нему, но тогда я не могла. Просто не могла. Безумно часто вспоминаю маму и свои не-приезды к ним домой. Но я не хотела, не хотела туда. Там было плохо.
У нас убрали диван из коридора и перегородили ширмами коридор, тепеь там кто-то лежит. Совсем-совсем плохой.
А одной из наших со сколиозом сосудов легче. Один палец здоров, два выглядят почти здоровыми. Но боль... боль никуда не ушла.
Соседка с раком - бывшая учительница физкультуры в школе. У ней так поставлен голос

У меня совсем старое тело...
Я беспокоюсь за Бусину. Как она там, моя девочка. Я вспоминаю, как она впервые увидела у меня на руке серебрянный браслет. Маленький ребёнок, который увидел новую деталь. И нет, она не моя деточка, она моя кошка. Моя маленькая, мой зверик, воспитанница Пашки.
Апельсиновый сок - часть больничной жизни для меня.
А туалеты тут просто жесть. Больнице нужны не только практиканты, но и средства. Хорошая сантехника, хороший ремонт, хорошая зарплата и побольше младшего персонала. Потому что они крутятся как белки. Я не видела, чтобы они плевали в потолок, а я лежу здесь.
Бусина, Пашка, Мартин, Машка... как вы там. Как там мой дом. Окна мне так и не помыть теперь.
Хватит нытья. Всё будет хорошо.
читать дальше
читать дальше
читать дальше
читать дальше
читать дальше
читать дальше
читать дальше
читать дальше
Так что спасибо, почитаю с интересом завтра
Тут даже знаешь, я бы сказала ты в общении умеешь расположить к себе. Тебя вообще приятно читать. Хоть и пишешь ты о совсем простом. Но я обожаю повседневность. И сериалы и рассказы мне нравятся про простую, но такую разную у всех жизнь.
Так что и тебе спасибо)) И да, хорошо что больница позади, дома оно лучше.
Будь здорова.
хотя начинала со страхом - очень люблю бытовые записки, но только не про больницы
но твоя повесть такая светлая
и в то же время правдивая
Я рада, что повесть получилась хорошей. По сравнению с февралём, тут было гораздо комфортнее.
Спасибо. что прочла и тебе понравилось
Ещё фотки выложу - полюбуетесь.